К сожалению, свет увидели только два сборника стихов волгоградского поэта…
«Мою страну прикроет снежной шапкой,
тепло ей станет, тихо и бело,
она стрелу прочертит веткой шаткой,
просунет в дверь гусиное перо.
А ты, карга безгубая, не шамкай –
моей стране бессмертиться взбрело!
Моя страна проснётся в шапке зимней,
что и в ночи не снимешь, коли спишь.
Придёт декабрь, и славно будет с ним ей,
и тут она, уткнувшаяся в тишь,
объявится ясней, необъяснимей…
Но если любишь – любишь если, слышь! –
то вместе с ней без видимых усилий
необъяснимость эту объяснишь».
(Александр Колль)
«Совершенно не могу объяснить себе, как русская литература последних десятилетий проглядела, не расслышала Александра Колля. Ведь она, литература, почти никогда не бывает незрячей по отношению к сущностным событиям, происходящим внутри её естества. На то ей и дан собственный бдительный призор в лице лёгких на ногу критиков, маститых литературоведов, а уж в этой среде если кто зевнёт и не заметит назревающего явления, то его быстро упредят более чуткие соревнователи. Почему же не разглядели поэта Александра Колля?..»
Так написал своём товарище, с которым в своё время посещал литобъединение, возглавляемое Павлом Антокольским, известный поэт и прозаик Юрий Лощиц.
В свою очередь, волгоградский поэт Борис Гучков, не один год деливший Александром Евгеньевичем один кабинет в Нижне-Волжском книжном издательстве, вспоминал, что «человек он был непростой, не слишком общительный. Александр Колль всегда был погружен в какие-то свои раздумья. Думаю, что он следовал девизу «ни дня без строчки», так как иногда признавался, что поэтический багаж его огромен и сетовал, что издаться весьма проблематично».
Александр Колль – москвич. Родился в столице (по другим данным – в Урюпинске Сталинградской области, но с детства жил в Москве), там же закончил факультет журналистики МГУ, посещал, как уже было сказано, литературное объединение под руководством Павла Антокольского, который был в то время в самом зените своей славы. Вне сомнений, кое-что от мэтра перешло и к ученику Саше Коллю: как минимум – неординарность.
В 1957 году Александр Колль без экзаменов поступил в Литературный институт, окончил его в 1962 году, после чего переехал в Волгоград, где и прошла вся его жизнь. Литературный дебют А. Колля приходится на тот же 1957 год – стихи были опубликованы в «многотиражке» «Московский университет».
С 1962 года А.Колль работал журналистом на городском радио, где, создавая литературные передачи, время от времени включал в них и свои стихи. Затем Александр Евгеньевич работал в Нижне-Волжском книжном издательстве.
«Огнём и мечом через годы прошла,
бедой обдавая, золой пороша,
но даже и это ещё нипочем.
…Огнём и мечом!
– Живыми не брать! – объявила в упор,
татаро-монгольский явила убор.
Редеет и падает лет моих рать.
…Живыми не брать!
И в пепел и прах мои дни разнесла.
Святая? Но это одни словеса.
Святая. Но только на первых порах.
И – в пепел и прах!
Коленом на грудь. “И да снова начнем!”
И снова, и снова: огнём и мечом!
И плеч не поднять, головы не нагнуть.
…Коленом на грудь.
На щит, убиенный! А ей – со щитом.
Жестоко? Но дело ещё и не в том.
Пусть раб я, и прах, и душа в нищете,
она – при щите!»
(Александр Колль, «Любовь»)
К сожалению, свет увидели только два сборника стихов А. Колля – «День необратимый» (1989) и «Печальная прозрачность» (1997). «Правда, в сборники вошло около 500 талантливо и своеобычно написанных стихотворений, что позволяет говорить о заметном творческом наследии этого поэта», – отмечал волгоградский поэт Владимир Мавродиев. Первая книга А. Колля была издана, когда её автору было уже 56 лет. Творчество Александра Евгеньевича долгое время оставалось «подцензурным» и невостребованным из-за трагического мироощущения лирического героя его стихов.
В упрек поэту ставились также высокая эрудиция его стихов, их темы и образы, которые Александр Евгеньевич брал не только из окружающей жизни и «из природной среды», но и из мира литературы и искусства…
«Искусство – родина вторая.
А первая – она сырая,
в туманах вымокшая вся,
с колодцем около сарая,
стоит, под ветром замирая,
не плача и не голося.
И спелый снег её – горчит,
и зной сечёт её – до края,
и зов её не нарочит,
и, ничего не повторяя,
она молчит, пока вторая
вторыми красками кричит.
И, красок этих слыша крик,
я обмираю, затворяя
раздерганные створки книг,
стучусь у врат цветного рая,
и забываю, что – вторая,
и вспоминаю: Тютчев … Григ».
(Александр Колль)
«…Неординарные, экспрессивные образы поэзии Александра Евгеньевича Колля роднят его творчество с полотнами импрессионистов», – писал известный волгоградский литературовед, филолог профессор Виталий Смирнов.
Юрий Лощиц:
«…Мне так хотелось побывать в Волгограде, разыскать его могилу, навестить места, где он работал (радиокомитет, издательство), встретится с теми, кто его, надеюсь, не забыл, и даже съездить в Урюпинск, на родину поэта Божией милостью. Но прикинул, что понадобится на всё про всё не менее хотя бы десяти дней, и руки опустились. Не было мне воли вырваться летом или осенью на такой срок. Огорчила и весть о том, что нет уже в живых поэта и прозаика Валентина Васильевича Леднёва, который в 1989 году предпослал коротенькое, но ёмкое предисловие первому сборнику Александра Колля «День необратимый». Ведь своей намеренной недосказанностью леднёвское «краткое напутствие», как мне казалось, при встрече с его автором позволит расслышать хотя бы некоторые объяснения недомолвок. Привожу здесь почти целиком это, может быть, единственное на сей день письменное свидетельство того, что не все у него на родине проглядели поэта…
«Никто не обязан читать, а тем более любить поэзию. Но и поэт не обязан стремиться непременно понравиться каждому, кто прочитал его стихи. А опытному читателю достаточно 4–8 строчек, чтобы определить поэтические возможности автора. Для меня, например, довольно вот этих строчек:
Я вас искал. Я вас нашёл
не молодой и не мадонною.
Вы положили, как на стол,
четыре дали на ладонь мою,
и эти дали мне – что дань:
щедры, вольны, ничем не скованы,
и это значило: отстань,
ступай на все четыре стороны!
А ведь эти строки – капли в поэтическом море Александра Колля. Цитировать его неловко, потому что поэзия у него – на каждой странице, причём нередко такой высокой пробы, что невольно чувствуешь светлую зависть к его блистательной технике стихосложения (поэтому не замечаешь или прощаешь налёт некоторой книжности, “красивой эрудиции” в иных стихах), к его самоотверженной (потому что безвестной) поэтической судьбе».
…Скончался Александр Евгеньевич Колль в 2001 году, переговоры с его вдовой о посмертном издании стихов поэта по не вполне понятным причинам оказались безрезультатными. Однако в 2013 году ряд стихотворений волгоградского поэта, – «Выстрел в окно», «Чаша», «В белой станичке кубанской», а также поэмы «Рота поёт», «Мой ангел-хранитель», – были опубликованы на страницах «Русского воскресения».
При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М. Горького
