«Я неудачник… Каких только ошибок я не совершал в жизни!»
«Второй гость еще не прибыл, и, поджидая его, мы болтали о всяких пустяках.
— Эллиот говорит, вы ехали южным путем, — сказала миссис Брэдли. — Вы в Риме останавливались?
— Да, я провел там неделю.
— Ну, как там поживает дорогая королева Маргарита?
Немного удивленный этим вопросом, я отвечал, что не знаю.
— Как, вы ее не навестили? Такая славная женщина. Она была к нам очень добра, когда мы жили в Риме. Мистер Брэдли был первым секретарем посольства. Что же вы ее не навестили? Вы же не Эллиот, не такой строгий католик, что вам и в Квиринале бывать нельзя?
— Отнюдь нет, — улыбнулся я. — Дело в том, что я с нею не знаком.
— Не знакомы? — Миссис Брэдли словно не поверила своим ушам. — А почему?
— Да потому, что писатели, как правило, не водят дружбу с королями и королевами.
— Но она такая милая женщина, — горячо возразила миссис Брэдли, словно обвиняя меня в высокомерии. — Я уверена, что она бы вам понравилась.
Тут дверь отворилась, и дворецкий доложил о приходе Грегори Брабазона.
Грегори Брабазон, несмотря на свою фамилию, не был романтической фигурой. Низенький, толстый, с лысой, как яйцо, головой — бахрома черных курчавых волос осталась только за ушами и на затылке, — красное бритое лицо, которое, казалось, вот-вот вспотеет, живые серые глаза, чувственные губы и тяжело обвисшие щеки. Он был англичанин, и я несколько раз встречался с ним на артистических вечеринках в Лондоне. Держался он всегда по-дружески весело и открыто, много смеялся, но не требовалось особого знания человеческой природы, чтобы понять, что за этой шумной общительностью скрывается цепкая деловая хватка. Уже несколько лет он слыл лучшим в Лондоне специалистом по внутренней отделке домов. У него был гулкий бас и маленькие пухлые руки, на редкость выразительные. Красноречивыми жестами, целым потоком взволнованных слов он умел так разжечь воображение сомневающегося клиента, что тот просто не мог не дать ему заказ, а принимал он этот заказ с таким видом, будто сам делает клиенту одолжение.
Дворецкий внес на подносе коктейли.
— Изабеллу ждать не будем, — сказала миссис Брэдли, беря с подноса бокал.
— А где она? — спросил Эллиот.
— Поехала с Ларри играть в гольф. Она предупредила, что, может быть, опоздает.
— Ларри — это Лрренс Даррел, — объяснил мне Эллиот. — Он считается женихом Изабеллы.
— А я и не знал, что вы пьете коктейли, Эллиот, — сказал я.
— Я и не пью, — ответил он мрачно. — Но что поделаешь в этой варварской стране с ее сухим законом? — Он вздохнул. — Теперь коктейли стали подавать и в некоторых домах в Париже. Вредоносные влияния пагубны для чистоты нравов.
— Какая чушь, Эллиот, — сказала миссис Брэдли.
Сказано это было добродушно, но так решительно, что выдало в ней женщину с характером; а по тому взгляду, который она бросила на брата, веселому, но проницательному, я сильно заподозрил, что она не обольщается на его счет».
(Сомерсет Моэм, «Острие бритвы»)
Об Уильяме Сомерсете Моэме сегодня известно так много, как, наверное, не мог подозревать и сам писатель. Не так уж давно, в 2009 году писательница Селина Хастингс получила разрешение Королевского литературного фонда ознакомиться с материалами личной корреспонденции С. Моэма, который при жизни запретил, когда-то ни было, предавать её огласке: но, понятное дело, Уильям Сомерсет уже никогда не пожалуется на ослушание. А «Тайная жизнь Сомерсета Моэма», написанная Селиной Хастингс, опровергла кокетливое откровение писателя, что «жизни современных писателей сами по себе не представляют никакого интереса. Что касается моей жизни, то она просто скучна, и я не хочу ассоциироваться со скукой…». Почтенный старец – на момент этого заявления С. Моэму было более 80 лет, – лукавил: его жизнь была полна путешествиями, любовными романами, авантюрами и всяческим «гламуром», и если бы он скучал от всего этого, то, наверное, не произнёс своей ставшей знаменитой фразы: «Умирать – скучное и безотрадное дело. Мой вам совет – никогда этим не занимайтесь». Он и не умирал долго, совсем чуточку «не дотянув» до 92-летия. «Жизнь на десять процентов состоит из того, что вы в ней делаете, а на девяносто – из того, как вы её принимаете», – утверждал писатель, но и десяти процентов из пережитого писателем достаточно, чтобы не называть это скукой.
Интерес к личности Сомерсета Моэма обусловлен, уж воля ваша, не только его романами и статусом самого преуспевающего прозаика первой половины XX века, но и, тут уж ничего не поделать, каждым штрихом его биографии, начиная от рождения на территории британского посольства в Париже (сегодня это распространённая практика у иностранцев, обзаводящихся потомством в России) и службы в британской разведке, его миссии в России, и кончая роскошными приёмами представителей элиты на своей вилле «Мореск» на французской Ривьере.
Промолчим уж, дабы не нарываться, про специфическое признание писателя, в его время не столь популярное, как нынче.
В 2024 году, 25 января, исполняется 150 лет со дня рождения Уильяма Сомерсета Моэма.
Итак, нет смысла в очередной раз пережёвывать факты его широко растиражированной биографии. Писателя оценивают литературоведы, а судят читатели: и у первых и у вторых достаточно материалов для работы. С. Моэм – автор 21 романа и более ста рассказов, а десятки его пьес доминировали в своё время на театральных сценах Лондона и Нью-Йорка (хотя С. Моэм и здесь кокетничал: «Я вообще не ходил бы, смотреть свои пьесы, ни в вечер премьеры, ни в какой другой вечер, если бы не считал нужным проверять их действие на публику, чтобы на этом учиться, как их писать…»).
Знакомство с прославленным писателем можно начать с его романа «Бремя страстей человеческих». Сам С. Моэм – основной персонаж этой книги. В романе писатель изобразил себя практически без каких-либо литературных домыслов. Другое дело, что «Бремя…» написано в 1915 году, а «скучающим светским львом» С. Моэм стал уже, пожалуй, после Второй мировой войны. Но тут следует, пожалуй, согласиться с мнением большинства его биографов: цинизмом и бравадой писатель маскировал свою ранимость и депрессивное состояние, в котором пребывал нередко.
«Я неудачник… Каких только ошибок я не совершал в жизни! Жизнь у меня получилась никудышная, у меня всё валилось из рук… Те немногие, кто хорошо меня знал, в конце концов, начинали меня ненавидеть», – сказал он однажды племяннику, писателю и сценаристу Робину Моэму.
Тут, конечно, можно вспомнить и о личной жизни С. Моэма, который имел неудачный брачный опыт, хотя и занявший продолжительное время: с 1917 по 1929 год. И его другие попытки обрести счастье с женщинами. И вердикт, вынесенный по данному поводу уже в старости, цитировать который мы не станем не по вышеозвученной причине, а будучи уверенными, что это не есть суть главное в наследии писателя.
Роман «Луна и грош» (1919), в котором на все двести страниц лишь однажды упомянут естественный спутник Земли, был особенно популярен в СССР – отчасти благодаря тому, что, переведённый на русский язык в 1927 году, был подвергнут резкой критике. Немудрено, что в 1960-е годы «оттепели» заново переведённый на русский роман «Луна и грош» получил в нашей стране «второе рождение».
Повторим, литературного успеха С. Моэм достиг ещё в XIX веке, а его пик пришёлся на 30-е годы XX столетия.
Одним из самых значительных произведений С. Моэма является написанный в 1944 году роман «Остриё бритвы» – в нём писатель показал нравы разных слоёв европейского и американского общества в период между двумя мировыми войнами.
После Второй мировой войны С. Моэм, достигший максимальной славы и материального богатства, потихоньку «сбавил темп»: после 1948 года он полностью оставил драматургию и художественную прозу. Учредил литературную премию своего имени для молодых английских писателей. Перестал разъезжать по миру. А о себе, как о писателе, напоминал время от времени публикацией эссе на темы литературы.
Сомерсет Моэм скончался 15 декабря 1965 года. Во Франции. Прах писателя был развеян под стеной Библиотеки Моэма, при Королевской школе в Кентербери на юго-востоке Англии, в графстве Кент.
…В записных книжках С. Моэма была найдена запись: «Когда в “Таймс” наконец-то напечатают мой некролог и кто-нибудь скажет: “Надо же, я думал, он давным-давно умер”, – мой призрак преехидно захихикает...».
При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М. Горького
