«Я хочу жить в мире, где каждый человек – человек, и ему нет нужды в других титулах, ему незачем ломать себе голову над правилами, над словом, над ярлыками»
«Сталинград под палящими крыльями лета:
мирно встают перед нами дома;
город как город — обычный, простой:
люди спешат на работу,
собака плетётся под солнцем, в пыли,
торопится девушка с конвертом в руке…
Никаких происшествий,
только Волга спокойно несет свои тёмные воды.
Но эти дома
не из земли поднимались,
а из сердца людей.
И вернулись почтовые марки,
почтовые ящики,
деревья;
школы вернулись,
вернулась любовь,
матери
снова рожали;
вишни вернулись
на ветки,
ветер —
под небо…
И что же?
Да, он тот же!
Здесь находилась та линия,
та улица,
тот перекрёсток,
тот метр, даже тот сантиметр,
где вся наша жизнь и весь смысл
всех наших жизней
отвоёваны
кровью.
Здесь разрублен был узел,
затянутый
на шее истории.
Здесь это было, хоть кажется невероятным,
что можем
по улице этой идти,
и девушку встретить, и встретить собаку,
письмо написать,
телеграмму послать…
Но, быть может,
ради этого именно,
ради этого дня, что похож
на другой, на любой,
ради этого солнца простого
над мирною жизнью людей
победа сюда и пришла
по пеплу священной земли.
Сегодня и книга, и хлеб,
и сосна, что посажена утром,
и светом залитый проспект
(только что он сошел с чертежа,
на котором его прочертил
под ветром войны архитектор),
проходящая девушка
и собака под солнцем, в пыли, —
это всё чудеса,
чудеса, сотворенные кровью,
чудеса, сотворенные сталью и партией,
чудеса
нашего нового мира.
Акации ветка с шипами, с цветами,
есть ли место на свете, где твой аромат
был бы нежнее, чем здесь?
Здесь были все ароматы убиты,
всё рухнуло здесь, исключая
человека тех дней,
солдата Советской страны.
О благоуханная ветка,
здесь
аромат твой
сильнее, чем все ароматы весны:
ведь он говорит о надежде
и человеке.
Огонь не сумел тебя сжечь,
ветер смерти тебя не развеял:
каждый день возрождалась ты здесь,
но не умирала ни разу,
и сегодня своим ароматом
о бессмертьи людей,
о цветении вечности ты говоришь.
И, как ты, Сталинградский завод
снова нынче цветёт;
большие цветы из металла
в землю войдут,
чтобы множилось семя посева.
Пеплом покрыт был завод;
он лежал
грудой изломанной стали
в кровавом прибое войны.
Но сердце его не распалось,
научилось оно умирать и рождаться опять.
Сталинград дал вселенной
жизни великий урок;
рождаться, рождаться, рождаться!
И рождался он вновь,
умирая,
и снова сражался,
рождаясь;
он падал ничком и вставал,
луч света в руке поднимая;
кровью всю ночь исходил он,
а наутро, как донор,
мог бы дать свою кровь
всем городам на земле.
Чёрным снегом и смертью
рушилось небо, бледнел Сталинград;
но когда поднимал ты глаза
и думал — вот он упадёт,
и конец этой мощи оплакивал мир,
эта мощь улыбалась нам снова.
Сталинград
улыбался!
А сегодня
смерть отсюда ушла;
лишь несколько рухнувших стен,
расщеплённое бомбой железо
о вчерашнем без слов говорят,
словно гордые шрамы.
Этой ночью всё — ясность, луна и просторы,
чистота и решимость.
А там, в вышине,
акации ветка,
листья, цветы
и шипы, что готовы к защите,
и большая весна
Сталинграда,
и бессмертный навек аромат
Сталинграда».
(Пабло Неруда, «Третья песнь любви к Сталинграду», 1949. Перевод Овадия Савича)
…Текстом первой «Песни защитникам Сталинграда», сочиненной в 1942 году, были заклеены стены всех домов в Мехико, где поэт Пабло Неруда трудился консулом:
«Тысячи гаубиц рвут сердце твоё на куски,
Жадной стаей к тебе сползаются скорпионы,
Чтоб ядовито ужалить сердце твоё, Сталинград.
Пляшет Нью-Йорк, в раздумье Лондон, а я
Чертыхаюсь, кричу — сердце устало терпеть,
И ваши сердца устали терпеть, уже мы устали
Жить, дышать в этом мире,
Который своих героев оставил одних умирать».
Всего Пабло Неруда написал три песни любви к Сталинграду. Он твердо знал и всегда говорил об этом вслух – что только благодаря СССР фашистская Германия была разгромлена, и что именно советские люди обеспечили свободу не только жителям Европы, но и Латинской Америки.
В 2024 году, 12 июля, исполняется 120 лет со дня рождения Рикардо Элиэсера Нефтали Рейеса Басоальто – чилийского поэта, известного миру под псевдонимом Пабло Неруда.
К слову, о псевдониме: начинающий поэт Нефтали Рикардо Рейес Басоальто начал подписывать свои произведения - «Сашка Жегулёв». Так назывался роман русского писателя Леонида Андреева, а выпускник французского отделения филологического факультета университета Сантьяго тяготел именно к русской литературе.
Но соотечественники поэта не в силах были выговорить - «Сашка Жегулёв». Как говорится, язык у среднего чилийца не поворачивался. Тогда неугомонный Рикардо Элиэсер Нефтали Рейес Басоальто обратил свой взор на творчество свободолюбивого уроженца Праги Яна Неруды. Неруда – это звучало вполне по чилийски. Так миру явился поэт Пабло Неруда. Псевдоним юный поэт был вынужден был взять из-за разногласий с отцом, который не желал, чтобы его сын занимался литературной деятельностью.
Будущий поэт родился в небольшом чилийском городе Парраль, и был он сыном сотрудника железной дороги и школьной учительницы. Рано потерял мать, ее жизнь оборвал туберкулез. Его отец женился второй раз, и после сего семья переехала на юг страны, в город Темуко.
Писать стихи будущий поэт начал в 10 лет. А когда ему было 12 лет, он встретился с поэтессой Габриэлой Мистраль (Лусила де Мариа дель Перпетуо Сокорро Годой Алькаяга) — будущая лауреат Нобелевской премии, она фактически дала ему дорогу в литературную жизнь.
В 1921 году 17-летний Неруда поступил в пединститут Сантьяго на факультет французского языка. Далее его успехи в литературе были стремительными - за своё стихотворение «Праздничная песня», опубликованное в газете «Хувентуд», он получил первую премию на конкурсе, организованном Федерацией чилийских студентов. В 1923 году Неруда издал за свой счёт первый сборник своих стихов «Собрание закатов» (1923). Он получил признание читателей, что помогло поэту найти издателя для выпуска книги «Двадцать стихотворений о любви и одна песнь отчаяния» (1924). Этот сборник принёс молодому поэту большую известность во всей Латинской Америке.
В книге стихов «Попытка бесконечного человека» (1926) Неруда перешел от милого его сердцу модернизма к авангардизму. В этом же году Неруда издал книгу стихотворений в прозе «Кольца» (совместно с Томасом Лаго) и короткий авангардистский роман «Обитатель и его надежда».
В 1927 году началась дипломатическая карьера Неруды — он был направлен в Бирму в качестве консула. Затем трудился на Цейлоне, в Сингапуре, в Голландской Ост-Индии, а параллельно писал стихи. Познакомился с будущей первой женой Марикой Антониетой Хагенаар Фогельзанг — голландкой, жившей на Бали. Всего поэт был женат трижды.
После короткого возвращения на родину Неруда, опубликовавший написанную в 1925—1926 годах книгу «Восторженный пращник», а также первый том книги «Местожительство — Земля», был послан на дипломатическую службу в Буэнос-Айрес. Там его ждало знакомство с испанским поэтом Федерико Гарсиа Лоркой. Благодаря этой встрече чилийскому поэту стала особо близка Испания. И он очень тяжело воспринимал гражданскую войну в этой стране, которая началась 18 июля 1936 года, а зверское убийство Лорки повергло его в шок. Находясь в Мадриде, написал книгу «Испания в сердце». Здесь же Неруда выпустил второй том книги «Местожительство — Земля» (1935). В 1936 году он расстался со своей первой женой и встретился с Делией дель Карриль.
В 1937 году Неруда объявил, не имея на то официальных полномочий, что Чили поддерживает республиканцев. За это его отозвали из Испании, однако уже через год поэт был направлен с краткосрочной миссией в Париж, где вместе с бывшим премьером Испанской республики Хуаном Негрином помогал республиканским беженцам эмигрировать в Чили, где тогда у власти была коалиция радикалов, социалистов и коммунистов во главе с прогрессивным президентом Педро Агирре Сердой.
С 1939 года Неруда занимал должность секретаря чилийского посольства в Мексике, а затем и генерального консула (1941—1944). В годы Второй мировой войны, потрясенный подвигом Сталинграда и всей Красной армии, он написал «Три песни любви Сталинграду» (1942—1949). В это же время Неруда начал работать над поэмой «Всеобщая песнь».
В 1941 году немцы подошли к стенам Ленинграда, и, казалось, что его невозможно спасти, но защитники остановили врага и не дали ворваться в родной город. Неруда сразу откликнулся на это событие и написал записки «Смотрю на ворота Ленинграда, как смотрел на ворота Мадрида». Он писал, что из крови великой и патриотической нации выходит новое земное спасение. Чуть позже под впечатлением подвига ленинградцев и в честь 24-й годовщины Октябрьской революции он напишет поэму «7 ноября. Ода дню побед».
В марте 1945 года поэт и дипломат стал сенатором Республики Чили. В том же году вступил в Компартию и получил Национальную премию по литературе.
Затем Неруда, в свое время поддерживавший Габриэля Гонсалеса Виделу, ставшего президентом Чили, назвал его, отказавшегося от левых взглядов, марионеткой США.
Как следствие, поэта лишили депутатского мандата и, по сути, изгнали из страны. Несколько месяцев поэт провел на нелегальном положении, после чего в 1949 году выехал сперва в Аргентину, а оттуда — во Францию. Находясь в изгнании, он создал поэму «Всеобщая песнь», которая была запрещена у него на родине. Несколько раз он посетил Советский Союз.
В 1953 году Неруда смог вернуться в Чили, где активно продолжал литературную и общественную деятельность. С воодушевлением встретил революцию на Кубе, посвятив этому событию «Героическую песнь».
В 1969 году Коммунистическая партия выдвинула Пабло Неруду в качестве кандидата на президентский пост. Однако он выступил в поддержку другого политика — кандидата от блока «Народное единство» Сальвадора Альенде, который и одержал победу в 1970 году. А Неруда после этого был назначен послом во Франции.
В 1971 году поэт удостоился Нобелевской премии, а в 1972 году — вновь вернулся в Чили.
В сентябре 1973 года, 11 числа, в Чили произошел военный переворот, в ходе которого законный президент Альенде не пожелал пойти на компромисс с врагами и погиб во дворце Ла Монеда, при штурме. Считанные дни после этого оставалось жить и Пабло Неруде. Он успел дописать последние страницы своей книги воспоминаний «Признаюсь: я жил», посвященные Альенде.
Вечером 23 сентября 1973 года сердце Неруды перестало биться. Официально он скончался от онкологического заболевания, от которого действительно страдал, однако устойчивой является и другая версия — поэт был убит в больнице с помощью неизвестного отравляющего вещества, введенного шприцом под видом медицинского укола. Об этом свидетельствовал охранник и помощник поэта Мануэль Арайя Осорио, назвавший заказчиками убийства представителей пиночетовской хунты. Именно тогда ими тысячи сторонников Народного единства были убиты, десятки тысяч — арестованы и отправлены в концлагеря.
В 1973—1974 годах в Буэнос-Айресе вышли посмертные издания восьми поэтических книг Неруды, а также книга воспоминаний «Признаюсь: я жил», позднее переведённая на русский язык.
В 2013 году была произведена эксгумация тела поэта. Следов убийства выявлено не было. Но нет сомнений, что, в любом случае, смерть Пабло Неруды ускорила , по его же выражению, «черная икота военщины», о которой поэт писал еще в Испании.
При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М. Горького.
