«Это очень скверный роман. Это очень хороший роман. Он уродлив. В нем есть красота. Это ужасная, мучительная, сильная и страстная книга», – писал о «Грозовом Перевале» Сомерсет Моэм.
«Утром одного ясного июньского дня родился мой первый маленький питомец — последний отпрыск старинной семьи Эрншо. Мы убирали сено на дальнем поле, когда девочка, которая всегда приносила нам завтрак, прибежала часом раньше срока — прямо лугами и вверх по проселку, — клича меня на бегу.
— Ой, какой чудный мальчик! — выпалила она. — Лучшего и на свете не бывало! Но доктор говорит, что госпожа не выживет. Он говорит, что она уже много месяцев в чахотке. Я слышала, как он сказал мистеру Хиндли: «…а теперь у нее ничего нет, что ее поддерживало бы, и она не протянет до зимы». Вам приказано сейчас же идти домой. Вы будете его нянчить, Нелли: кормить сладким молочком и заботиться о нем день и ночь. Хотела бы я быть на вашем месте: ведь он будет только ваш, когда не станет госпожи!
— Что, она очень плоха? — спросила я, бросив грабли и завязывая ленты чепца.
— Сдается мне, что так; но вид у нее бодрый, — ответила девочка, — и, послушать ее, так она еще думает дожить до той поры, когда увидит его взрослым. Она потеряла голову от радости, такой он красавчик. Я на ее месте нипочем не умерла бы, уж это верно; глядела бы на него и от этого одного поправилась бы — назло Кеннету. Я просто помешалась на нем. Тетушка Арчер принесла ангелочка в дом , к хозяину, и лицо у хозяина так и засияло, а старый ворон сунулся вперед и говорит: «Эрншо, ваше счастье, что жена успела подарить вам сына. Когда она приехала, я сразу понял, что нам ее не удержать; и теперь я должен сказать вам, зима, вероятно, ее доконает. Вы только не принимайте это слишком близко к сердцу и не убивайтесь — тут ничем не поможешь. И скажу вам: надо было выбрать себе девушку покрепче, не такую тростинку!».
— А что ответил хозяин? — спросила я.
— Выругался, верно; я на него и не глядела — все глаз не сводила с младенца. — И девочка опять принялась восторженно его описывать. Я, так же загоревшись, как она, поспешила домой, чтобы в свой черед полюбоваться новорожденным, хотя мне очень было жалко Хиндли. У него хватало места в сердце только для двух идолов — для своей жены и самого себя: он носился с обоими и боготворил одного из них, и я не могла себе представить, как он переживет потерю.
Когда мы пришли на Грозовой Перевал, Хиндли стоял у парадного; и, проходя мимо него, я спросила: «Ну, как малютка?».
— Еще немного — и побежит, Нелли! — усмехнулся он с напускной веселостью.
— А госпожа? — отважилась я спросить. — Правда, что доктор сказал, будто…
— К черту доктора! — перебил он и покраснел. — Фрэнсиз чувствует себя отлично: через неделю она будет совсем здорова. Ты наверх? Скажи ей, что я к ней сейчас приду, если она обещает не разговаривать. Я ушел от нее, потому что она болтала без умолку; а ей нужно… Скажи, мистер Кеннет предписал ей покой».
(Эмили Бронте, «Грозовой перевал»)
…Жили-были в Йоркшире бедный священник Патрик Бронте и его жена Марии Бренуэлл. И было у них три дочери. И стали они, когда выросли, знаменитыми писательницами… А самой знаменитой из них стала младшая Эмили, которая родилась 30 июля, то есть со дня рождения которой в 2023 году исполняется 205 лет.
Всё так и было, но немного, все-таки, по другому. Было у выходца из Ирландии Патрика Бронте пятеро дочерей и сын. Сам Патрик учительствовал и немного «грешил» сочинительством. Супруга его, мать всех шестерых детей, умерла спустя три года после рождения младшей Эмили. Болезнь унесла через четыре года после этого и жизни двух старших дочерей семейства – Марии и Элизабет. Оставшиеся четверо детей все стали поэтами и писателями, но особой известности достигли только сёстры. Брат же, Патрик Бренуэлл, – художник и литератор, – более чем в местных газетах не публиковался, и с молодости имел очень серьезные проблемы с алкоголем и опиумом.
Семья жила дружно, но все её члены ушли из жизни преждевременно: всех своих детей намного пережил сам Патрик Бронте, умерший в возрасте 84 лет в 1861 году.
…Дети выросли в деревне Хоэрт недалеко от Китли в Уэст-Йоркшире и сочинительством увлекались с младых лет. В 1846 году, подписавшись псевдонимами Каррера, Эллиса и Эктона Беллов, три сестры выпустили совместный сборник стихов – за собственный счет. Удалось продать два экземпляра этого сборника, но сёстры не разочаровались: каждая из них уже в следующем году написала по роману, каждый из которых стал событием, а впоследствии вошёл в классику мировой литературы. Это «Джейн Эйр» Шарлотты, «Грозовой перевал» Эмили и «Агнес Грей» Энн. Самый громкий успех выпал на долю «Джейн Эйр». Много позже, уже после смерти сестёр, литературные исследователи сошлись во мнении, что одним из самых значимых в литературе той эпохи является «Грозовой перевал». Этот роман – единственное прозаическое творение Эмили, не считая нескольких эссе, написанных позже под впечатлением поездки в Брюссель.
Энн Бронте стала автором сенсационного романа «Незнакомка из Уайлдфелл-Холла». Шарлотта работала над романом «Шерли», но из-за болезни брата и сестёр, закончила его уже после их смерти – в 1849 году. В 1853 году у Шарлотты вышел её последний законченный роман «Городок», а ранее отвергнутый всеми издателями «Учитель» вышел лишь после её смерти в 1857 году.
Автор романа «Грозовой перевал» Эмили Бронте прожила всего 30 лет: она умерла в конце 1848 года от скоротечной чахотки. Болезнь усугубила простуда, а простудилась младшая из сестёр на похоронах брата, загубленного туберкулезом.
Короткую свою жизнь Эмили провела, в основном, в деревне Хоэрт. Несколько месяцев в 1835 году она проучилась в Роухедской школе. В 1837 году она служила учительницей в предместье Галифакса Лоу-Хилле. В 1842 году вместе с Шарлоттой совершила поездку в Брюссель для продолжения образования. В 1845 году Энн организовала для неё и себя короткую поездку в Йорк.
«Грозовой перевал» при жизни Эмили остался, на фоне ошеломляющего успеха сестры Шарлотты, с её «Джейн Эйр», практически незамеченным.
Но к концу XIX века о романе не просто «вспомнили»: «Грозовой перевал» вознёсся на вершину успеха, а его автора признавали, как величайшего. Читатели вспомнили и о стихах Эмили Бронте, оценив некоторые из них на уровне творчества У. Блэйка и Д. Байрона.
…Вересковые пустоши Йоркшира, благодаря роману вошли в число туристических объектов Англии. Ведь тема вереска идёт красной нитью через весь роман, вересковое поле часто выступает ведущим местом всех событий.
Считается, что Эмили Бронте, отступив от канонов викторианского романа, опередила своё время, – многие исследователи обнаруживают в её романе предвосхищение модернизма. Ральф Фокс в своём исследовании «Роман и народ» отзывался о произведении Эмили Бронте в самых высоких выражениях. Известный литературовед Фрэнк Реймонд Ливис причислил Эмили Бронте к великой традиции английского романа, но оставил за ней отвагу «первопроходца». Уильям Сомерсет Моэм сказал: «Этот роман не имеет ничего общего с литературой эпохи. Это очень скверный роман. Это очень хороший роман. Он уродлив. В нём есть красота. Это ужасная, мучительная, сильная и страстная книга». «”Грозовой перевал” – бешено романтическая книга», – говорил он же. И включил «Грозовой перевал» в десятку лучших произведений.
Основной сюжет книги – это, конечно же, неугасаемая, бурная, сумасбродная, отчаянная любовь Хитклифа и Кэтрин. «Если всё прочее сгинет, а он останется – я ещё не исчезну из бытия; если же всё прочее останется, но не станет его, вселенная для меня обратится в нечто огромное и чужое, и я уже не буду больше её частью. Моя любовь к Линтону, как листва в лесу: знаю, время изменит её, как меняет зима деревья. Любовь моя к Хитклифу похожа на извечные каменные пласты в недрах земли. Она – источник, не дающий явного наслаждения, однако же, необходимый...»
Души главных героев и по сей день бродят где-то там – на Грозовом перевале…
Изощрённое переплетение судеб, месть, эгоизм, противостояние – всё имеет место в этой удивительной книге.
«Ты сказала, что я тебя убил, так преследуй же меня! Убитые, я верю, преследуют убийц. Я знаю, призраки бродят порой по земле! Будь со мной всегда... прими какой угодно образ... Сведи меня с ума, только не оставляй меня в этой бездне, где я не могу тебя найти! О боже! Этому нет слов! Я не могу жить без жизни моей! Не могу жить без моей души!..»
«Он не человек, у него нет права на мою жалость. Я отдала ему сердце, а он взял его, насмерть исколол и швырнул мне обратно…»
Роман переполнен метафорами, образы природы и описание повседневных обыденных вещей связаны прочными нитями, а общая атмосфера холода «позаимствована» из готических произведений.
Пересказывать роман бессмысленно, давать готовые ответы на его загадки – не правильно, повторять общеизвестное – неинтересно.
Британская писательница и литературный критик Мюриэл Спарк отмечала, что Эмили Бронте «делала вселенскими любые взаимоотношения между мужчиной и женщиной». Этот масштаб, не иначе, и является той притягательной силой, позволяющей «Грозовому перевалу» на потеряться на необъятных территориях любовных романов. На бесконечном небосклоне так называемой «женской прозы» этот роман горит ярчайшей и неугасимой звездой.
При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М. Горького
