«Лучше вареное яйцо в мирную пору, чем жареный бык в войну»
«Зюсс придерживался мудрой тактики: не навязывался принцессе и довольствовался тем, что на почтительном расстоянии пожирал ее пылкими взглядами выпуклых глаз. После оперы она пожелала, чтобы его представили ей. И была польщена его раболепной покорностью.
– Он совсем как все люди, – удивленно сказала она отцу.
Карл-Александр выиграл в ее глазах благодаря своему приятному и галантному придворному еврею. И даже под волнующим впечатлением его первого поцелуя, когда он еще весь был напоен теплом ее полных сладострастных губок, она, расправляя платье, с улыбкой заметила:
– Что за потешный придворный еврей у вашей милости!
Вслед за тем они возвратились из будуара в залу.
Кстати, у принца возникло смутное, безотчетное ощущение, будто этот искусный и жгучий поцелуй – отнюдь не первый в ее жизни.
В парламентском совете одиннадцати царило мрачное настроение. Беременность герцогини оказалась обманом, а тут вдобавок пришло известие о предстоящей женитьбе принца Карла-Александра и его обращении – возвращении, как дерзко заявляли иезуиты – в католичество. А главное, говоря по совести, приходилось признать за собой долю вины за столь досадное обстоятельство, как перемена религии популярнейшим в стране лицом».
(Лион Фейхтвангер, «Еврей Зюсс»)
«…Я попал в Москву в неспокойное время. Фашистские вожди вели угрожающие речи на тему о войне против Советского Союза; в Испании и на границах Монголии шла борьба, в Москве слушался политический процесс, сильно взволновавший массы. Следовательно, вопросов накопилось немало, и москвичи на них не скупились. Я же, человек медлительный в своих оценках, люблю мысленно обсудить все “за” и “против” и не тороплюсь выражать своё мнение, если не считаю его достаточно продуманным. Вполне естественно, что не всё в Москве мне понравилось, а моё писательское честолюбие требует от меня откровенного выражения моего мнения – склонность, причинившая мне немало неудобств. Итак, я, будучи в Советском Союзе, не хотел умалчивать о недостатках, где-либо замеченных мною… Здесь не прячутся за мистически-пышными фразами, здесь господствует разумная этика, действительно “more geometrico constructa” (построенная по правилам геометрии), и только этим этическим разумом определяется план, по которому строится Союз. Таким образом, и метод, по которому они там строят, и материал, который они для этой стройки употребляют, абсолютно новы. Но время экспериментирования осталось у них уже позади. Ещё кругом рассыпан мусор и грязные балки, но над ними уже отчетливо и ясно высятся контуры могучего здания. Это настоящая вавилонская башня, но башня, приближающая не людей к небу, а небо к людям. И счастье благоприятствует их работе: люди, строящие её, не смешали своих языков, они хорошо понимают друг друга.
Да, да, да!
Как приятно после несовершенства Запада увидеть такое произведение, которому от всей души можно сказать: да, да, да! И так как я считал непорядочным прятать это “да” в своей груди, я и написал эту книгу».
Мировой величины писатель, написавший книгу «Москва 1937», в отличие от многих других западных коллег, угодил Советской власти и лично товарищу Сталину: имя Лиона Фейхтвангера на долгие годы в России произносилось если не сказать с придыханием, то с большим уважением. Впрочем, в этом особых натяжек, собственно, и нет: и без пафосной оценки сталинского курса Л. Фейхтвангер, как писатель, достиг того уровня, когда на литературном Олимпе небожители почтительно подвигаются, высвобождая местечко для «новенького».
Романы «Еврей Зюсс», «Безобразная герцогиня», «Лже-Нерон», «Лисы в винограднике», «Гойя, или Тяжкий путь познания», «Мудрость чудака, или Смерть и преображение Жан-Жака Руссо», «Иеффай и его дочь», «Братья Лаутензак», «Симона»; роман-трилогия: «Иудейская война», «Сыновья», «Настанет день»; роман-трилогия «Зал ожидания»: «Успех», «Семья Опперман» («Семья Оппенгейм»), «Изгнание» и другие; пьесы «Сны Симоны Машар», «Вдова Капет» и другие; литературоведческие статьи и эссе – творчество Лиона Фейхтвангера вошло в золотой фонд мировой литературы и сделало автора одним из самых читаемых немецкоязычных писателей.
В 2024 году, 7 июля, исполняется 140 лет со дня рождения Лиона Фейхтвангера.
Немецкому писателю, – хотя всегда подчеркиваются его еврейские корни, – Лиону Фейхтвангеру на своём веку пришлось многое повидать и через многое пройти.
Будущий мастер социального и исторического романа родился 7 июля 1884 года в Мюнхене в семье фабриканта Зигмунда (Арона-Меера) Фейхтвангера, унаследовавшего маргариновое производство от своего отца. Лион был старшим из девяти детей. Получил солидное образование в университете родного города Мюнхена, где изучал литературу и философию, а затем Берлина, где изучал германскую филологию, философию, а также санскрит. Занимался журналистикой и театром. Не без влияния родителей заинтересовался еврейской историей, определившей тематику ряда его произведений.
В 1908 году начал издавать литературный журнал «Зеркало», который вынужден был вскоре закрыть из-за финансовых проблем. В 1912–1914 гг. путешествовал. Отбывал во время Первой мировой войны службу в германской армии, был демобилизован по состоянию здоровья.
Считается, что именно Л. Фейхтвангер «открыл» в 1918 году талант молодого Бертольта Брехта, с которым его связала многолетняя дружба.
В момент прихода Гитлера к власти Л. Фейхтвангер находился за границей, и это оказалось очень кстати – книги писателя на родине летели в костры, разожжённые по всей стране Немецким студенческим союзом в сотрудничестве с Гитлерюгендом.
После прихода к власти в Германии национал-социалистов началось организованное преследование евреев, марксистов и пацифистов – Лион Фейхтвангер, не будучи марксистом, вполне попадал в число опальных по другим критериям. Ведь он уже давно занял антивоенную позицию – она отчетливо видна в стихотворении «Песнь павших» и в пьесе «Мир». В 1920-е годы Л. Фейхтвангер уже написал ставшие знаменитыми драматический роман «Томас Вендт» (1920), драмы «Еврей Зюсс» (1917), «Голландский купец» (1921), «Англосаксонскую трилогию» (1927).
Летом 1933 года писателя лишили немецкого гражданства. Его имущество было конфисковано. Л. Фейхтвангер жил и писал во Франции. В 1936 году вышел новый роман писателя «Лже-Нерон», в котором под маской жестокого и лживого римского императора выведен образ современного фюрера.
В 1940 году, во время оккупации Германией Франции, писатель был интернирован во французский концентрационный лагерь в местечке Ле Милль. Воспоминания о своей лагерной жизни, полной всяческих унижений, невзгод, были отображены им в книге «Чёрт во Франции». Лагерникам, среди которых было так много противников гитлеровского режима, грозила опасность попасть в руки фашистов, и тогда было решено перевести интернированных в другой лагерь, в Ним. Бежав оттуда и, получив с большим трудом необходимые документы, Л. Фейхтвангер вместе с женой перебрался в США. С ноября 1943 года он жил на вилле Аврора в Калифорнии.
На безбедную жизнь ему хватало денег от одних только фильмов по его произведениям. Вторая Мировая война ещё продолжалась, когда Л. Фейхтвангер создал лучшие свои произведения, в которых разоблачались фашизм и его идеология. В 1942 году он завершил свою трилогию об Иосифе Флавии романом «Настанет день». Через год вышла в свет сатирическая повесть «Братья Лаутензак» – о жизни в Германии перед приходом Гитлера к власти. Событиям Великой французской революции XVIII века посвящены романы «Лисы в винограднике» и «Мудрость чудака, или Смерть и преображение Жан-Жака Руссо». В 1952 году был написан знаменитый роман «Гойя, или Тяжкий путь познания», а через три года издана «Испанская баллада» – поэтическая повесть о любви испанского короля Альфонсо VIII к еврейской девушке, красавице Ракели.
В последние годы жизни Л. Фейхтвангер, так и не получивший, кстати, американского гражданства, писал теоретические статьи и эссе. Неоконченную критическую работу «Дом Дездемоны» он посвятил своему любимому жанру – историческому роману.
Писатель умер в 1958 году от рака желудка.
Как уже мы упомянули, в конце 1936 года писатель приехал в СССР, где пробыл несколько недель. «Быть за мир, – говорил Л. Фейхтвангер, – значит выступать за Советский Союз и за Красную Армию. В данном вопросе не может быть никакого нейтралитета».
Л. Фейхтвангер встречался и с И. Сталиным, их беседа продолжалась более трёх часов и оставила, по словам писателя, «неизгладимое впечатление». С другой стороны, в Москве родилась частушка:
«И показался у дверей с каким-то странным видом,
Эх, как бы этот еврей не оказался Жидом».
Это был намёк на будущего лауреата Нобелевской премии по литературе, Андре Поля Гийома Жида, автора очерка «Возвращение из СССР», в котором он отметил отсутствие свободы мысли, жёсткий контроль за литературой и общественной жизнью, и которым вызвал гнев И. Сталина.
Итогом поездки в СССР Л. Фейхтвангера стала книга «Москва 1937», изданная летом 1937 года в Амстердаме и вскоре по личному указанию И. Сталина переведённая и изданная в СССР. Автор получил более чем солидный гонорар. Восприняли книгу на Западе неоднозначно, однако даже те, кто прямо обвинил Л. Фейхтвангера в заигрываниях с И. Сталиным, не могли изменить общего отношения к писателю: он оставался очень популярным и в Англии, и в США.
Любопытно, что в СССР в послевоенные годы отношение к Лиону Фейхтвангеру резко переменилось, и его книги десятилетие не издавались, а он сам в советской прессе подвергался жёсткой критике. Причина банальна – писатель «попал под раздачу» в рамках известной кампании «по борьбе с космополитизмом». С 1955 года возобновилось массовое изданий произведений Л. Фейхтвангера в Советском Союзе, и его книги вновь заняли почётное место на книжных полках советских читателей.
При подготовке публикации использованы материалы ВОУНБ им. М. Горького.
